Отправлено: 24.08.11 22:29. Заголовок: Либерализм: "Долой самодержавие!"

Либерализм как идеология «холодной войны» и революций.

Для очень многих людей Февральская революция до сих пор остаётся как бы «белым пятном» нашей истории. В советские времена о революции Февраля 1917 года говорилось как-то невнятно, почти мимоходом. Почему? Да потому что, роли большевиков в революции этой не было почти никакой. Ленин, выступая в Швейцарии в январе 1917 года, говорил, что его поколение не доживёт до революции в России, полагая её делом далёкого будущего. Революция Февраля была неожиданной не только для Ленина, для большевиков, но и для многих других социалистов.

Либеральные демократы тоже имеют свой интерес для умолчания. Если большевики объявили себя в «Истории КПСС» одной единственной революционной силой на планете, то либералам очень удобно изображать себя не творцами революций, а только «невинными жертвами» и страдальцами революций, а в революционной разрухе обвинять одних только большевиков.
Но как события конца февраля 1917 года в Петрограде переросли в революцию? Вполне возможно, что забастовки и митинги жителей столицы, да и солдатский мятеж в Петрограде (27 февраля 1917) так и остались бы обычным, заурядным фактом нашей истории. Ведь на тот конкретный момент нигде в стране кроме столицы подобных волнений не происходило. И ключевой, важнейший момент, превративший эти события в революцию – это ликвидация монархии, то есть отречение от престола императора Николая II, а затем, на следующий же день, и его брата Михаила. Важнейшая суть Февральской революции и состоит в переходе от самодержавия к либеральной помещичье-капиталистической демократии. То, чего не удалось сделать в 1825 году дворянам-декабристам, в 1917 году удалось совершить их последователям – либеральным демократам.

Ведь кто участвовал в процедуре отречения царя от престола? Разве Ленин и большевики? Нет, конечно. Временным Комитетом Государственной думы, который спешно был создан либерально-демократической частью Думы в ночь на 28 февраля 1917 года и председателем которого стал Родзянко М.В., для принятия акта отречения царя от престола были делегированы депутаты Гучков А.И. и Шульгин В.В. Кто они – эти люди?

Родзянко М.В. в Думе третьего созыва возглавлял либеральную партию кадетов, а в 4-ой был председателем Думы. Богатейший помещик России, имел земли на Украине и в Нижегородской губернии. Очень много сделал для победы революции Февраля 1917 года, поддерживая постоянную связь со Ставкой Действующей армии в Могилёве (генералом Алексеевым М.В.) и штабом Северного фронта в Пскове (генералом Рузским Н.В.), влияя на их решения.

Гучков А.В. – один из создателей и лидер либеральной партии «Союз 17 октября» (октябристов). Владелец заводов, газет. Активнейший участник военно-политического заговора против царя, он сам, добровольно, вызвался участвовать в процедуре отречения царя от престола. Солженицын А.И. пишет: «Это был и реванш за неудавшийся государственный переворот, как бы восполнение того, что ему не удалось. (Пусть так считается, так красиво и трагически войдёт в историю: заговор состоялся бы непременно, но революция опередила его на две недели). Оправдаться – самому перед собой». (Солженицын А.И. «Наконец-то революция: Главы из книги «Красное Колесо». М.: АСТ МОСКВА; Екатеринбург: У-Фактория, 2009. С. 313-314).

Шульгин В.В. был одним из лидеров правого крыла 2-4-й Государственных дум, помещик. Входил в состав, по сути революционного, Временного комитета Государственной думы.

А где происходила процедура отречения от престола? Происходила она 2 марта 1917 года в штабе Северного фронта, который находился в Пскове. В штабе фронта много вооружённых генералов и офицеров, но никто из них не бросился защищать царя. Хотя монарх пребывал в штабе фронта более суток в ожидании делегации Государственной Думы, направленной для оформления отречения его от престола. А Командующий Северным фронтом генерал Рузский Н.В. участвовал в процедуре отречения Николая II от престола.

Правда, царь отрекался от престола в пользу своего брата Михаила. Но Михаила в своеобразную ловушку, из Гатчины в революционный Петроград, ещё 27 февраля зазвал М.В. Родзянко, председатель Государственной думы. И 3 марта 1917 года под напором делегации либеральных демократов Думы отречётся от престола и Михаил Романов. Вся власть в стране перейдёт к Временному правительству, состав которого ещё за сутки до отречения Николая II от престола был составлен самими же либеральными демократами Думы.

Но, как и почему царь оказался в Пскове? Оказывается, либеральные демократы целенаправленно загоняли царский поезд в псковскую ловушку к участнику заговора генералу Рузскому.

Царь, находившийся в Ставке Действующей армии, получая из столицы противоречивые сведения, принял решение выехать в Петроград и самому на месте разобраться в обстановке. Но прежде он поставил задачу генералу Иванову Н.И. с батальоном георгиевских кавалеров (800 человек) эшелоном немедленно отправиться в Петроград для наведения в столице порядка. Одновременно через начальника штаба Ставки генерала Алексеева царь отдал распоряжение о том, что «с 28 февраля с позиций Северного и Западного фронтов снимаются четыре пехотные и четыре кавалерийских полка – их также отправляют в столицу». (Сироткин В.Г. «Почему «слиняла» Россия?» М: Алгоритм, 2004. С. 250).

Оба царских поезда выехали из Могилева в 6 утра 28 февраля 1917 г. Но ни в Петроград, ни к семье в Царское Село царю в этот раз не суждено было добраться.

Два человека, сегодня мало кому известных, сделали всё возможное, чтобы изолировать царский поезд от внешнего мира и направить его в город Псков, то есть именно туда, куда и надо было направить, чтобы обеспечить победу революции. С письменного одобрения Председателя Государственной Думы Родзянко, депутат от либеральной партии кадетов Бубликов А.А. и инженер-путеец Ломоносов Ю.В. 28 февраля захватили здание Министерства путей сообщения, брошенное царскими чиновниками, и подчинили себе всю железнодорожную сеть страны.

«Все железные дороги – до Владивостока, до Туркестана, имеют единую телеграфную связь, самую живую, а центр её – в министерстве путей сообщения. Эта связь, как хорошо знал депутат Думы, путеец Бубликов, совершенно не зависит от сети министерства внутренних дел, нигде с ней не сливается и повсюду обслуживается вольномыслящими телеграфистами. Так вот: захватить этот узел связи – и открыть себе голос на всю Россию! И он бросился искать – не Керенского, не Чхеидзе – а сразу главного, Родзянку». (Солженицын А.И. «Наконец-то революция: Главы из книги «Красное Колесо». М.: АСТ: МОСКВА; Екатеринбург: У-Фактория, 2009. С.179-180).

Из этого узла связи Бубликов распорядился: «на 250 вёрст вокруг Петрограда воспрещаю движение всяких воинских поездов! И всё! И никакие подавительские войска не продвинутся! А? Яйцо Колумба! Железные дороги в России – это всё! И правда. Оглушительно простое решение» (там же, с. 210).

«Ещё удивительней было, что далёкие, даже сибирские линии, узлы и станции уже подчинялись ещё сегодня утром не слыханному Бубликову? И за 250 вёрст останавливались воинские эшелоны?» (там же, с.211).

Теперь Бубликову, назначившего себя И.О. министра путей сообщения, необходимо было решить ещё одну важнейшую задачу. Не допустить царский поезд в Царское Село, не дать соединиться царю с семьёй. Царица была женщиной волевой. И неизвестно, удалось бы сломить сопротивление царя, если бы рядом с ним была Александра Фёдоровна. А царский поезд в 2 часа ночи с 28 февраля на 1 марта был уже на станции Малая Вишера. Но здесь поступило сообщение, что навстречу поезду якобы движутся мятежники, и что они уже в двух верстах от станции. Решено было повернуть поезд через Бологое и Дно назад в Ставку. Сообщение, о развороте царского поезда вызвало панику у «думцев»: «Да не в Москву ли царь покатил? О конечно! И там объявит свою столицу! И оттуда будет давить мятеж. А мы – не успели Москвой овладеть. Плохо! Надо догонять! Надо удержать Государя от безумия!» (там же, с 224).

Но Бубликов не бездействовал. Как только пришло сообщение из Бологое, что царский поезд повернул на станцию Дно, это обрадовало. «Значит, во всяком случае – не на Москву. Движение царя на Москву опасно…» (там же, с.222).
Но и в Ставку царя упускать тоже было опасно. «Бубликов взбесился! Закричал! Зачертыхался! Затопал! – и к трубке – упустили, идиоты!!! <…> Но что-то – делать? Что-то делать! Ломоносов впился десятью пальцами в карту на стене. Цедил, соображая: - Задержать его прежде Старой Руссы…

Но задержать – кем? Чем? Взорвать мост? Разобрать пути? Можно попробовать, но Дума совсем перепугается. Да и кто это будет, как этим на расстоянии управлять?
- А вот что: забьём полустанок товарными поездами. Где два пути – поставить два поезда, вот и всё» (там же, с. 222).
Таким образом, решение Бубликова и Ломоносова не оставляли царю выбора. Разъезды на пути в Москву и в Ставку (Могилёв) забили товарными составами. Дорога на Псков оставалась единственно возможной, которую оставили ему заговорщики. А псковский штаб был под сильным влиянием Думы.

«Как бы то ни было, царь попал в ловушку: бесполезно проболтавшись на железнодорожных путях между Могилёвым – Дно – Бологое – Тосно – Лугой, так и не доехав до Петрограда: царский поезд повернул на Псков, куда и прибыл 1 марта в 19 часов и где Николая II взял под свою опеку Рузский, командующий Северным фронтом». (Сироткин В.Г. «Почему «слиняла» Россия?» с. 263).

«В ночь с 1 на 2 марта в Пскове царь согласился с доводами Рузского и вернул на фронт воинские части, посланные на усмирение столицы; аналогичная телеграмма была послана генералу Иванову в Царское Село» (Там же, с263). Очень похоже на то, что генерал Рузский, ещё до прибытия представителей Думы, уже сломил сопротивление царя и склонил его к мысли об отречении.

 Отправлено: 03.11.12 14:14. Заголовок: Не только социализм,..

Не только социализм, но и либерализм тоже идеология революций.
Вспомним лозунг Французской либерально-демократической революции: "Свобода. Равенство, Братство", а не "Пролетарии, объединятесь".

Первые революции в Европе были именно либерально-капиталистическими, но никак не социалистическими.
Во времена этих революций ещё и слова "социализм" не было, а революции были.

 Отправлено: 06.11.12 22:12. Заголовок: Хороший материал, сп..

Хороший материал, спасибо! Из него видно, что устои Российской Империи пытались поколебать и либералы, и социалисты. Каждая группа старалась, конечно же, для себя. В итоге власть взяли социалисты, которые обладали большими финансовыми возможностями (деньги от Генштаба армии Германской Империи и еврейских банкиров США) и поэтому действовали чрезвычайно дерзко и напористо. А либералы отправились за границу писать мемуары о том, какие они были хорошие.

 Отправлено: 08.11.12 14:57. Заголовок: Экспорт либерализма как метод устранения конкурентов

Как в либерализме свободу в идеологию разрушения превратили

Казалось бы, зачем нам события двухвековой давности, да ещё и Франции, у нас своих проблем сегодня хватает. Но на этом примере можно видеть, что не социализм (коммунизм) и не советская система были причиной «холодной» войны, как утверждают либералы.

В те времена и слов-то таких ещё не было, и Маркс ещё не родился, а революции происходили. И это были либерально-демократические революции, а не социалистические. Задолго до появления на карте мира Советского Союза «холодная» война уже была реальностью. И именно либерализм был главным оружием холодной войны уже тогда.

Метод подрыва Франции, применённый Англией в 18 столетии, до боли напоминает способы, которыми затем разрушат Советский Союз. Англичане первыми поняли, что яркие идеи могут служить мощной силой, способной спускать под откос целые царства. Для подрыва экономики Франции, главного тогда конкурента Англии, была применена «стратегия непрямых действий».

«Для начала Пети с помощью Бентама развернул во Франции мощную пропаганду экономического либерализма, необузданной свободы торговли и монетаризма (культа денег). Словом, того, что нам так хорошо известно по делам отечественных любимцев Запада. Даёшь полную свободу ростовщичества и банковского процента! Не надо защищать свою экономику покровительственными таможенными пошлинами – пусть ваши производители конкурируют с импортными товарами. Нет – всяким монополиям. Даёшь полную открытость и прозрачность рынков всех стран!» (Калашников М. «Третий проект. Точка перехода». М.: АСТ: Астрель, 2006. С.123).

«Англичане не зря проповедовали такие взгляды двести пятьдесят лет назад. Они были им выгодны. Обладая самой развитой промышленностью, самым угнетённым рабочим классом и доступом к самому дешёвому сырью мира, они не боялись никого. Поток недорогих английских товаров забивал экономику любой другой страны, убери она высокие ввозные пошлины. И англичане не жалели сил для пропаганды своего архилиберализма.

Либеральный монетаризм стал болезнью умов. Захватил он и Францию. В 1775 году министром финансов в этой стране становится швейцарский банкир-протестант Жак Неккер, весьма тесно связанный с англичанами. Неккер начинает либеральные реформы, которые очень быстро приводят к разрушению финансов страны и к затяжному экономическому кризису. Одновременно в умах французской знати и интеллектуалов вовсю высеваются революционные идеи.

Дочь Неккера, г-жа де Сталь, держит знаменитый салон, пропагандирующий угодные Уильяму Петти идейки. Затем в Бовуде возникает клуб революционных писателей, кадры для которых готовят Иеремия Бентам, Этьен Дюмон из Женевы и англичанин Сэмюэл Ромилли» (там же, с.123).

«А дальше всё катится по знакомому сценарию. Слабый, похожий на Горбачева, Людовик Шестнадцатый решает поиграть в демократию и ровно за двести лет до созыва Горбачевым Съезда народных депутатов собирает парламент – Генеральные Штаты. Они превращаются в революционную говорильню, обращаются к стихии уличных демонстраций. Об экономике забывают начисто: все бредят только свободой. Это так знакомо нам по событиям 1990-91 годов.

Из Англии по особым каналам идут деньги в помощь самому радикальному революционному клубу – партии якобинцев, её вождям, Робеспьеру и Дантону. Якобинский клуб с поразительной быстротой обзаводится секциями по всей стране. Деньги революционерам переводит Ост-Индская компания, и этим делом дирижирует Уильям Петти.

Революционеры 1790-х годов были такими же патологическими ворами, как и наши революционеры 1990-х, и тоже продавались очень хорошо. Герой первого этапа революции, Мирабо, брал взятки даже от свергнутого короля. Якобинец Дантон купался в роскоши. Английские деньги оказались очень кстати. Революции вообще выносит наверх самые отвратительные человеческие отбросы...» (там же, с.123-124).

«Нам говорят: вы, поганые русские, громили собственные церкви, превращали их в склады и убивали священников с монахами. Но совершенно тоже самое делали и французы 1790-х годов. Точно также они истребляли под корень дворян и воевали не качеством, а количеством, бросая в бой против европейских армий многотысячные массы плохо обученных войск, заваливая врагов трупами.

Революционные комиссары тоже впервые появились в ту революцию. Хотя идеология французских революционеров совсем не была коммунистической. Её формировали идеи масонства, Просвещения, воинствующего безбожия европейских философов, среди которых был и Бентам. Гибель людей и капиталов во Франции тогда достигла неописуемых размеров. А к человекоубийству добавится и фантастическое воровство революционных вождей.

Англичане во многом управляли этой революцией. Свою-то они пережили полутора веками ранее, отлично зная её алгоритм. «Свержение монарха и установление республики – революционный хаос и кровь, разочарование в революции – правление военной диктатуры – восстановление монархии». Это – ритм жизни почти всех революций.

Инвестиции во французскую революцию окажутся для англичан крайне удачными. Великая революция и её войны настолько подорвут и обескровят Францию, что в XIX веке она теряет первые позиции в Европе, уступив в военном и экономическом плане и Англии, и Германии. Развитие её затормозится» (там же, с. 122).

«Вот теперь стоит вспомнить: кто же был главным противником англичан на рубеже XVII – XVIII веков? Ответ однозначен – Франция. Не будем углубляться в описание поистине бесконечного количества англо-французских войн на разных континентах и по разнообразным поводам». (Стариков Н.В. Национализация рубля – путь к свободе России. СПб.: Питер, 2011, С. 63).

«Борьба Франции и Англии не затихала ни на день. Когда США начали Войну за независимость, из Франции в Америку немедленно направился отряд «добровольцев» во главе с маркизом Лафайетом. <…> В борьбе с главным врагом своей родины французы активно помогали восставшим североамериканским колониям. Например, писатель Бомарше в это время возглавлял подставную фирму «Родриго Горталес», через которую в Америку поставлялось оружие и боеприпасы.

При первой возможности, в 1778 году Франция признала независимость США и заключила с Вашингтоном союзный договор. И только ответный удар англичан в 1789 году, вызвавший революцию в самой Франции, поставил окончательную точку в этом вековом споре». (Там же, с. 66).

От себя. Вот, примерно так, в любую страну мира под маркой благих намерений могут внедряться самые разрушительные и вредоносные идеи либерализма, которые становятся постепенно как бы нормой общественного сознания.

Либерализм представляет сегодня такую же смертельную опасность для многих стран мира, не имеющих иммунитета против её разрушительных идей, как и троянский конь для древних греков. И хотя внешне либерализм выглядит безобидно и даже привлекательно (демократия, права, свободы), но давно превратился в мощную силу, без бомб и вооружённого вторжения извне, разваливающей самые устойчивые империи.

Метод «стратегии непрямых действий» коварен ещё и тем, что сама же жертва информационной идеологической агрессии («холодной войны») может объявляться и восприниматься очень многими как источник агрессии и угроз. Так, довольно значительная часть нашего населения уверена сегодня, что почти все соседние нам страны исторически являются только «невинными жертвами» нашей агрессии, нашей оккупации и нашего «голодомора».

Литература:
1. Максима Калашникова «Третий проект. Точка перехода: книга-расследование». (М.: АСТ: Астрель, 2006. С. 122-124.
2. Стариков Н.В. Национализация рубля – путь к свободе России. СПб.: Питер, 2011, С. 63, 66.